Аккордеонный стандарт

19.10.2023 14:29

Ольга Шабунина

АККОРДЕОННЫЙ СТАНДАРТ
Концерт аккордеонистки Марии Власовой в Белгороде

В Белгородской филармонии с успехом прошел концерт «Многоликий аккордеон» Марии Власовой и Белгородского русского оркестра под управлением Евгения Алешникова. В этой программе нашлись ответы на самые заковыристые вопросы бытия, а аккордеон предстал обаятельным интеллектуалом.

Мария Власова, пожалуй, самая востребованная концертирующая аккордеонистка современности в России. Среди прекрасной половины человечества конкурировать с ней на аккордеонном поприще некому. Она такая одна.

Компактная программа (два отделения уложились в час сорок, не считая антракта) концентрированно выразила главную идею концерта 7 октября 2023 года – представить аккордеон в многообразии его амплуа. Традиционно аккордеон ассоциируется с легкой эстрадой и нетребовательной виртуозностью. Мария Власова пропагандирует иной взгляд. На этот раз в одной программе было решено суммировать все то, что о чем говорит артистка на своем инструменте, выступая на разных сценах страны. Композиционно программа выстроилась как четыре выхода солистки с циклическими произведениями и две интермедии оркестра.

Концерт Ефрема Подгайца «Пестрый залив» для аккордеона с оркестром уже исполнялся Марией Власовой несколько раз с камерным и русским народным оркестрами. При моем знакомстве с «Пестрым заливом», он показался мне причудливым авангардным полотном. Кстати, более поэтично, переливаясь фонемами, название звучит на карело-финском – «Кирьявалахти». В основе тематизма концерта лежит цитата из произведения Чарльза Айвза «Вопрос, оставшийся без ответа» – факт, о котором до сих пор, кроме автора, знали совсем немногие. В оригинале мотив из пяти звуков (часть серии), семикратно интонируемый засурдиненной трубой, повисает в воздухе. У Подгайца этот вопрос не звучит безысходно, и, как заметила Мария Власова, «природа отвечает на него своей неописуемой красотой и таинственными видениями»[1]. Композитор делает «вопрос» сквозным лейтмотивом, проводя его у аккордеона и в оркестре в первой и третьей частях, и переосмысливает его содержание. Это тема залива – величественной и невозмутимой водной стихии. Обилие в концерте ярких образных тем (форма сочинения представляет собой романтически трактованный сонатный цикл) выводит вперед его звукоизобразительную маринистскую и фольклорно-сказочную сущность. Большую роль играет интонация зова – малая терция, отпочкованная от лейтмотива. Воображение рисует грот русалок, а может и обитель Ихтиандра, как современной мужской их персонификации. Впрочем, здесь можно придумать еще немало образов мифологических существ: беззаботных эльфов, коварных сирен, суетящихся прибрежных гоблинов.

Драматургия сочинения основана на противопоставление «природы», не нуждающейся даже в «человеке наблюдающем», ибо она гармонична, уравновешенна и самодостаточна, и «культуры» – той области, куда успел вмешаться человек. Русский оркестр с его четкой ударной атакой звука очень подходит для исполнения акцентных ритмов в «рваных» переменных размерах. С другой стороны, в изображении морского пейзажа выявлялась трепещущая звучность струнных народных инструментов. Партия солирующего аккордеона сложна и предписывает множество исполнительских техник: пассажи во всю клавиатуру, репетиции, вибрато, тремоло и рикошет мехом, глиссандо, специфический и редко употребляемый баянно-аккордеонный прием – нетемперированное глиссандо. Мария Власова – первая исполнительница этого сочинения и создательница его интерпретаторского стиля – на концерте в Белгороде продемонстрировала колоссальную исполнительскую энергию и полное вживание в образ, необходимые для того, чтобы эта партитура состоялась.

Фотография со страницы Марии Власовой ВКонтакте

Как самостоятельная оркестровая пьеса был исполнен финал пятичастной Первой симфонии петербургского композитора Антона Танонова, имеющий название «In techno». Дирижер пояснил, что симфония повествует о периодах человеческой жизни, от рождения до ухода из мира, а пятая часть обозначает бег времени, движущегося вперед независимо от человека. Переложение с симфонической партитуры выполнил Александр Бутурлакин (участник оркестра, исполнитель на ударных).

В мировой философии время характеризуется по-разному. Грохот и анархия шумов мегаполиса уже были однажды мастерски упакованы Свиридовым в культурную форму оркестрового остинато вперемешку с первобытными ритмами доисторических племен (финал сюиты «Время, вперед!»). В сочинении Танонова объективная категория времени также представлена в проекции человеческого существования и рисуется через лязг и скрежет, подобные ритмам и шумам дискотеки в восприятии ее посетителей – прожигателей жизни. Время здесь принимает обличье такого бесшабашного типа, дворового хулигана, держащего в страхе и узде человечество. Повторяющийся мотив-паттерн, с никак не заканчивающимся числом оркестрово-фактурных вариантов, звучит как шаманское заклинание. Партитура обильно сдобрена ударными инструментами; большая роль отводится духовым, изрядно напоминающим здесь кугиклы и подобные архаические «свистульки».

В следующий выход солистки прозвучали два джазовых стандарта в обработке Джонни Мейера для аккордеона в сопровождении оркестра. Джонни Мейер – американский музыкант, коронованный в середине ХХ века как лучший аккордеонист мира. Играл на инструменте, который за границей называется кнопочным аккордеоном, а в России баяном.

Джазовые стандарты, похоже, живут по законам музыкального фольклора, когда варианты могут порой значительно отличаться даже в вокальном воплощении. Инструментальная реализация дает еще больше простора фантазии. Оба номера, бывшие популярными песнями, отсылают к эпохе мюзикла и раннего американского звукового кинематографа конца 1920-х – начала 1930-х годов. Надо отметить, что русский оркестр великолепно находит себя в подобной музыке. В композиции «September in the Rain» солирующий инструмент очень деликатно свингует на фоне ритмически равномерно шагающего баса. Благодаря меховой артикуляции аккордеон звучит как ансамбль саксофонов, а по-особенному артикулируемые пальцевые репетиции дают иллюзию джазовой вокализации.

В незатейливом, но очень милом чарльстоне «Ain't She sweet» оркестр чуть не пританцовывал, аккомпанируя солистке. Дирижер предложил свой вариант перевода: «Разве она не прелестна?», указывая на появляющуюся из-за кулис солистку. Вообще, обе эти джазовые вещи можно было бы назвать дуэтом аккордеона и контрабаса в сопровождении оркестра. Самый низкий инструмент оркестра был настолько звучен и стилен, что без труда дал бы сто очков вперед любому симфо-джазовому контрабасу (все исполнение я гадала: один это контрабас играет – тот, который был ближе к авансцене, или где-то в оркестре спрятался еще, по крайней мере, один, звучащий с ним в идеальный унисон).

Цикл «Семь еврейских песен» для баяна (аккордеона) с русским народным оркестром Михаила Броннера имеет театральные истоки. В свое время для хорового театра Бориса Певзнера композитор создал песенную оперу, в основу которой легла авторская музыка на тексты еврейских песен, написанные на почти утраченном ныне языке идиш. Даже если не знать историческую подоплеку сочинения, после пары прослушанных номеров понимаешь, что это – спектакль. Вместо названий песен к каждому номер предпосланы эпиграфы-диалоги, которые разыгрывались «в лицах» между ведущей и дирижером (вероятно, этот момент не был предписан композитором, а придуман исполнителями). Словесные эпиграфы вносят необходимую сюжетную ясность, ведь это песни одного из наиболее обширных пластов фольклора – жизненно-семейного комплекса. И поэтому наиболее остро встает проблема, поднятая композитором: связь поколений, сохранение и продолжение рода. Здесь зарождение отношений между молодыми людьми, появление детей, их воспитание, взаимодействие внутри семьи. Неожиданно пронзительно появляются отсылки к свиридовским «Курским песням». И если проанализировать драматургию и образный строй, то сравнение не покажется натяжкой: те же семь номеров, выстроенные от «буколического» вступления до народного празднества в финале, та же тематика женской судьбы и взросления человека; явственны и некоторые фактурно-ладовые пересечения (например, третий номер «Еврейских» и четвертый «Курских»). И в то же время музыка не является прямыми иллюстрациями к тексту и сюжету. Музыка порой живет в параллельном мире, лишь опосредованно откликаясь на фабулу, недаром некоторые исполнители иной раз и вовсе опускают эпиграфы.

Сверх всякого чаяния музыка выразительно выявила особенности русских инструментов, и тому напрямую способствовала сочный жанровый тематизм, щедрое многообразие жанров: песня, романс, танец, пляска, хоровод (не знаю, правда, бывают ли хороводы в еврейской фольклорной традиции). Насыщенно зазвучала выборная клавиатура солирующего аккордеона; объемным рокотанием высказались в одной из вариаций многоголосные басы в левой руке. Молодцами-красавцами выступили исполнители на балалайках примах, заждавшиеся своего эпизода в первом номере (балалайки в оркестре – это огромная сила, очень часто таящаяся сегодня под спудом). Проявилась и певучесть домр, и особенная тембристость их низких разновидностей (басовых и альтовых). В блестящей инструментовке, наряднее, чем самые нарядные партитуры русско-народно-оркестрового сказочника Николая Будашкина, прозвучала туттийная ликующая пляска в финале.

«Семь еврейских песен» стали эмоциональной кульминацией вечера, после которой два оставшихся сочинения слушались как постлюдия-релакс.

Фотография из сообщества ВКонтакте Белгородская филармония

В оркестровой «Джазовой миниатюре» Виталия Максимова свинговали все, в том числе и дирижер, а вишенкой на торте оказался новоявленный джазовый стандарт – мелодия песни «Ах, Самара-городок».

В четырехчастной «Джазовой сюите» для фортепиано с оркестром Александра Цфасмана представлены емкие обобщения жанров, обосновавшихся на эстраде и в киномузыке в середине прошлого века. Обобщения порой кажутся на грани гиперболы, но все-таки не дорастающие до гротеска «Сюиты для джазового оркестра» Дмитрия Шостаковича. Музыка написана композитором с большой любовью, остается свежа и чиста, как чисты и высоки были мысли и чувства героев советских мелодрам. В переложении для аккордеона и русского оркестра сюита обретает новые черты. Например, фирменным приемом стала замена фортепианных аккордовых репетиций на аккордеонное тремоло мехом. Порхающие, словно зимние бабочки, «Снежинки», наполненный искренними переживаниями «Лирический вальс», очаровательная «Полька», стремительное «Быстрое движение» были сыграны с такими эмоциями и отдачей, что хотелось только слушать и наблюдать за работой музыкантов. Пока оркестранты отсчитывали паузы для своевременного вступления, солистка выделывала невообразимые акробатические батманы пальцами на клавиатуре в октавной и бисерной технике.

Так какой он, многоликий аккордеон: авангардный, джазовый, эстрадный, народный? В руках Марии Власовой аккордеон однозначно обаятельный и очень привлекательный музыкальный инструмент. А сама солистка – интеллектуальный и виртуозный интерпретатор сочинений разных эпох и стилей.

Фотография со страницы Марии Власовой ВКонтакте

Концерт удался. Аплодисменты в зале между частями произведений крупной формы выдавали демократичность контингента публики, не способной держать свои восторги до окончания произведения. Впрочем, там, где было позволительно (между номерами сочинений сюитного типа), дирижер и сам поддерживал эту инициативу, аплодируя солистке дирижерской палочкой по ладони, отменяя неписаные правила зрительского поведения.

Особое уважение нужно отдать звукорежиссеру – благодаря грамотно выстроенным микрофонам все группы оркестра звучали сбалансированно внутри себя и между собой. Немного недозвученными остались духовые – даже на вкус автора этих строк, ратующего за главенство струнного состава.

Дирижер оркестра, Евгений Алешников, даровитый на разные выдумки и затеи, показал себя добродушным властелином оркестра, которому нравится и музыка, и оркестр, и солистка, и их совместная музыкальная работа.

Белгородский академический русский оркестр под предводительством маэстро Евгения Алешникова отправился на крупные гастроли по Центральной России. Мария Власова также не собирается сворачивать свой гастрольный график, исполняя аккордеонные премьеры и заряжая позитивом публику.

[1] Из личной переписки

При использовании материалов сайта, цитировании и использовании текста этой статьи – активная ссылка обязательна. Оформление цитаты: Шабунина О. М. Аккордеонный стандарт : Концерт аккордеонистки Марии Власовой в Белгороде // https://tremolo.net.ru/recenzii/view/akkordeonnyj-standart.